В начале фильма «Касабланка» есть сцена с приземлением самолета в аэропорту, на котором прилетает главный злодей — нацистский майор Штрассер. Поскольку никаких спецэффектов в 1942 году не было, для съемок используется деревянная моделька, подвешенная на проводах, что видно невооруженным взглядом.
Если бы сегодня сделали ремейк этого знаменитого фильма (только этого не хватало, но следите за мыслью), режиссер мог бы сделать его черно-белым и использовать музыку того периода, но использовать дешевую модель он бы точно не стал — ведь теперь у нас есть компьютерная графика.
Но вот ведь какая штука — при всей своей ненатуральности эта сцена нисколько не умаляет достоинств «Касабланки» и не мешает смотреть фильм с удовольствием и сегодня. Вы ведь и не ждете убедительных эффектов от картины семидесятилетней давности и просто не обращаете на это внимания.
Самое раннее, что можно назвать фильмом, общепринято считать 24-х кадровую запись, на которой запечатлена скаковая лошадь Салли Гарднер, снятая Эдардом Майбриджем (Eadweard Muybridge) в 1878 году. Самая ранняя из сохранившихся кинокартин была снята в 1888 году в Англии и называется Roundhay Garden Scene. Нн продолжительность составляет всего две секунды. А первый официальной зарегистрированный в Штатах фильм — пятисекундное «Чихание Фреда Отта» 1894 года. Эти коротенькие зарисовки, как и сотни им подобных, сегодня представляют интерес разве что для студентов киношных вузов. Вы точно не захотите вместе с вашей девушкой засесть за их просмотр на все выходные, запасшись китайской едой — слишком они примитивны.
Но через сравнительно небольшое время фильмы превратились в полноценные произведения, которые интересно смотреть, не взирая на их возраст. Лично для меня первым таким примером служит «Рождение нации» 1915 года, а если говорить об эпохе звукового кино, «42 улица» 1933 года или «Это случилось однажды ночью» 1934 года. Конечно, я думаю, мы все согласимся, что к фильму «Волшебник страны Оз» 1938 года кинематографическое искусство продвинулось настолько, что даже сегодня большинство фильмов той поры воспринимаются совершенно нормально. Конечно, на этом развитие кино не остановилось, и продолжается до сих пор, но в какой-то момент оно стало «достаточно хорошим», чтобы порождать бессмертную классику.
То же самое можно сказать про музыкальную индустрию: самые ранние аудиозаписи настолько ужасного качества, что зачастую не разобрать даже голос исполнителя. Но в какой-то момент и они стали «достаточно хорошими». Скажите мне, что West End Blues Луи Армстронга (Louis Armstrong) или Body and Soul Колмана Хокинса (Coleman Hawkins) звучали бы лучше в современной студии звукозаписи, и я назову вас дураком.
Моя теория в том, что любое искусство в какой-то момент достигает этого «достаточного» уровня, чтобы оставаться актуальным и доступным для современной аудитории, пробуждать у нее эмоции, несмотря на техническое несовершенство.
Когда же случился такой поворотный момент в компьютерных ролевых играх? Я пока не решил оконачательно, но The Bard’s Tale, о которой я расскажу в следующем посте — хороший кандидат. Но я не очень объективен, как какой-нибудь киноисторик, получающий удовольствие от «Чихания Фреда Отта». Как по вашему, с какого проекта уровень игр стал «достаточным»? Ultima Underworld? Игры серии Gold Box? Daggerfall? Или вообще эпоха Baldur’s Gate? Предлагайте варианты в комментариях — или не соглашайтесь с моей теорией!
